Джин и тоник
Он ревновал её к дождю и укрывал джинсовой курткой
Её июневые кудри .а зонтик прижимал к локтю.
День дожидался темноты,жизнь начиналась с середины,
И закрывали магазины свои разнузданные рты.
Ветра стояли на своём,шатая цепь священнодейства,
И пошлое Адмиралтейство сдавало ангелов в наём,
Но вместо звёзд их берегли два добрых духа - Джин и Тоник,
И мир, казалось, в них утонет,едва дотронувшись земли...
А мне казалось,А мне казалось,
Что белая зависть - не грех,что чёрная зависть - не дым,
И мне не писалось,мне не писалось,
Мне в эту ночь не писалось, -я привыкал быть великим немым.
Он ревновал её к богам и прятал под мостом от неба,
А голуби просили хлеба и разбивались за стакан.
И плоть несло, и дух опять штормил в девятибальном танце -
От невозможности остаться до невозможности унять.
И вечер длинных папирос линял муниципальным цветом,
И сфинксов он пугал ответом на каждый каверзный вопрос.
И, видно, не забавы для -по венам кровь против теченья.
Миг тормозов - развал - схожденье...и снова - твердая земля.
А мне казалось,а мне всё казалось,
Что белая зависть - не блеф,что черная зависть - не дым.
И мне не писалось,мне опять не писалось,
Не пелось и не писалось, -я привыкал быть великим немым...
И отступил девятый вал и растворил свой сахар в дымке...
К стихам, к Довлатову, к "Ордынке"Он вдохновенно ревновал,
Но вместо рифм бежали вслед два юных сфинкса Джин и Тоник,
И воздух был упрям и тонок,впитав рассеянный рассвет.
1996
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.